Скорость ветров на Марсе составляет 10–40 м/с,
иногда до 100 м/с. Ветер поднимает с поверхности
большое количество пыли, что приводит к пылевым бурям.
«Земля в необъятных просторах космоса выглядит маленькой хрупкой песчинкой», – написал в своём дневнике штурман Плотников.
«В телескоп рядом с голубой планетой можно разглядеть крошечный серпик Луны», – сделал запись Ча Су Бок.
«Наша Земля размером с копеечную монету, – отметил командир Найдёнов. – Марс выглядит самой яркой звездой красного цвета»
– Нет ничего скучнее дневника космонавта, – говорил Плотников. – Даже у моряков больше впечатлений – там шлёпнет рыба хвостом, там пролетит чайка или появится в тумане остров. А у нас в окошке, как в пустом лукошке.
– Смотри внутрь себя, – посоветовал ему Саша.
– Это опасно, – ответил Николай. – Можно нажить кучу неприятностей на свою голову. Намедни мне снилась Потеряева со своей родинкой.
– Далась вам эта родинка, – сказал Ча Су Бок. – У Вики, например, красивые глаза есть…
– Не про вашу честь, – оборвал их командир. – Ни слова о женщинах!
День у космонавтов начинался с проверки систем корабля. Бортовые компьютеры опрашивали датчики космического поезда и выводили на экран ровные столбики цифровых данных: давление и температуру в отсеках, состав атмосферы и радиационный фон снаружи и внутри корабля. Потом космонавты тестировали собственное здоровье и два раза в сутки выстреливали в сторону Земли поток телеметрической информации.
Первые три месяца экспедиции прошли быстро. Потом наступила апатия и усталость. Уже приходилось заставлять себя крутить педали тренажёров, делать обязательные работы и проводить запланированные эксперименты. Давила холодная пустота за окном. Было тесно в замкнутом пространстве корабля. Космонавты почти не разговаривали. Стали раздражать невинные привычки коллег. Найдёнов неприятно шмыгал носом, у Плотникова постоянно уплывали носки и их притягивало к сеткам вытяжной вентиляции. Ча Су Бок часами плавал от одной переборки к другой, отталкиваясь от них руками и ногами. Это всех раздражало.
Крупных неисправностей не было. За время полёта вышел из строя один из вентиляторов жилого модуля и дважды «слетала» программа навигационного компьютера. Вентилятор заменил Ча Су Бок, мозги компьютеру вправил электронщик Плотников.
Самым большим происшествием стало попадание метеорита в стекло кормового иллюминатора. Камушек с булавочную головку оставил в калёном стекле чёткий след и взорвался в середине яркой снежинкой
Увидев царапину, Плотников сказал, налегая на «о»:
– Хорошо!
– Чему радуемся? – спросил Найдёнов.
– Это, Влад, как в анекдоте. Однажды Ленин с Горьким совершали променад и птичка накакала Горькому на шляпу. Горький и говорит: «Хорошо!»
– Чего ж тут хорошего, Алексей Максимович? – спрашивает Ленин.
– Хорошо, что коровы не летают.
– В точку! – засмеялся Ча Су Бок. – Но здесь летают булыжники и побольше коровы.
– Завтра проведём тренировку по герметизации корабля, – подвёл итог командир. – А сейчас поставим на стекло дублировку.
– Бережёного бог бережёт, – согласился Ча.
Через полгода Марс стал быстро увеличиваться в размерах. Саша часами смотрел в телескоп и делился своими впечатлениями:
– Вижу кратер Гейла! – объявил он, сверяясь с картой. – Вон, у той горы хорошее место для высадки десанта.
– Это гора Шарпа, – сказал командир. – Там и будет наш марсодром.
– Нужно посадить «Армату» как можно ближе к цели. Устроим янки поганки!
Найдёнов утвердил на колене массивный джойстик и отрабатывал на симуляторе посадку марсианского модуля. В день он совершал десять упражнений и добивался, чтобы каждое из них завершалось плавным приземлением. Тренажёр устраивал пилоту разные пакости – произвольно отключал систему стабилизации, затемнял экран вихрями песчаной бури или сбивал с курса порывами ветра. Реагировать на вводные нужно было мгновенно и при этом внимательно следить за расходом топлива, высотой и скоростью полёта виртуального модуля.
